Пусть стыдится тот, кто дурно об этом подумает

Волочащийся хвост из колготок, забытых накануне в брюках и обнаруженных с чужой помощью, остается курьезным воспоминанием несмотря на минувшие годы? Вы не одиноки в своих чувствах — нательное белье всегда любило падать к ногам владельцев в самый неподходящий момент. Приличные люди делают вид, что ничего не заметили или деликатно помогали, а тем, кто подумает дурное, пусть самим будет стыдно! Такой выход из щекотливой ситуации с упавшим бельем придумал сам король, когда его близкая подруга потеряла подвязку во время танца на балу, в присутствии толпы завистников. Вы, должно быть, слышали эту историю — о создании ордена Подвязки? Так вот начиналась она именно курьезом — дама потеряла подвязку.

Орден Подвязки

О подвязках редко упоминают, когда воспевают чулки: чудесную вышивку, изысканность шёлка, но чего бы стоила вся эта красота без маленькой детали? У подвязок есть своя, не менее любопытная чем у чулок, история, особенно до того времени, как их стали делать эластичными, применяя каучук. Сейчас чулки могут быть на силиконе или на поясе, а когда-то для удержания использовали подвязки в виде тугих тесёмок, которые в лучшем случае могли быть с металлическими пружинками. Подвязки были капризны: узелки и бантики развязывались, пуговицы и крючки отстёгивались или же отлетали в самый неподходящий момент. Подвязать подвязку — вовсе не то же самое действо, что завязать, например, развязавшийся шнурок на ботинке, которое можно сделать прилюдно. Обронить подвязку у всех на виду считалось крайне неприлично, это вызывало слухи и могло повредить репутации.

В те годы, когда в обществе царили такие нравы, король Эдуард III мечтал создать светский рыцарский орден, на который мог бы опереться в борьбе за власть. Король даже мечтал воссоздать легендарный круглый стол короля Артура, и для этого намеревался сделать пристройку к Виндзорскому замку.

В 1348 году всё было подготовлено для нового ордена, кроме, вероятно, громкого названия. На торжественном балу по случаю создания нового ордена графиня Солсбери, танцуя с королём Эдуардом III, обронила синюю подвязку, украшенную вышивкой и драгоценными камнями. Подвязка упала к ногам короля. Ситуация вышла неловкая, но король, быть может, воспринял происходящее как знак. Он поднял подвязку, и, парируя насмешки, произнёс: «Honi soit qui mal y pense» (Пусть будет стыдно тому, кто плохо об этом подумает!). И добавил: «Вскоре многие сочтут за честь надеть эту подвязку. Я объявляю об установлении королевского Ордена Подвязки! И мои слова пусть будут девизом этого ордена».

Albert Chevallier Tayler. Ceremony of the Garter. 1901.

Думать плохо о действиях монарха было себе дороже, потому как Эдуард III Плантагенет, как это водится, получил трон не просто так: предварительно он, будучи в возрасте 18-ти лет, приказал отрубить голову любовнику своей матери, который фактически и правил королевством, а затем отправил и мать куда подальше.

По другой версии дело происходило в Кале, на балу по случаю захвата англичанами упомянутого французского города. Будущий основатель Ордена Подвязки король Эдуард III танцевал то ли с графиней Солсбери, она же Джоанна Кентская, то ли со своей собственной супругой королевой Филиппой, как вдруг заметил, что подвязка его дамы упала на пол. Чтобы защитить свою даму от прилюдного осмеяния, король поднял повязку и повязал её себе то ли на левую ногу, то ли на локоть со словами: «Honi soit qui mal y pence (Пусть будет стыдно тому, кто плохо об этом подумает!)». Затем добавил, что вскоре многие сочтут за честь надеть эту подвязку.

Менее пикантная легенда об основании Ордена Подвязки гласит, что дело было не на балу и без участия графини Солсбери. Как-то королева Филиппа проследовала из покоев короля Эдуарда III в свои, а тот вскорости решил навестить её. Проходя по коридору, король заметил лежавшую на полу голубую подвязку. Проходящий мимо слуга не нагнулся за подвязкой, а король решил, что последняя принадлежит его супруге, и потому велел подвязку принести, а затем сказал, что придёт время, когда все будут её (подвязку) почитать. Фразу «Пусть будет стыдно тому, кто плохо об этом подумает!», ставшую позже девизом Ордена, произнесла королева, которую король отчитывал за пренебрежение к собственным подвязкам и вопрошал, что подумают о ней люди.

Так или иначе, но король Эдуард III действительно основал Орден Подвязки, символом которого стала лента из тёмно-синего бархата с тканой золотой каймой и вышитой фразой «Honi soit qui mal y pense».

Трусикопад 1950-х

Эластан вообще и лайкра в частности массово начали использоваться при производстве чулочно-носочного трикотажа и белья после 1985-го года, а в 1950-е, во время нейлоновой эры, чулки и трусики могли пасть к ногам своей владельцы в самый неподходящий момент.

Трусы 1950-х шили из скользкого нейлона относительно свободными, и единственное, что их удерживало — это резинка в поясе. Бельевые резинки были относительно прочными, и сами по себе не рвались в любом месте. Слабым был шов, замыкающий в круг вдетую в кулиску резинку. Порвавшуюся резинку вынимали и вставляли с помощью английской булавки новую, которую сшивали вручную. Нитка шва могла порваться, могли разойтись петли резинки на срезах.

В 1950-е годы это явление — трусикопад — было настолько распространённым, что нашло отражение в творчестве художника по имени Art Frahm из Чикаго. В период с 1940-х по 1960-е он выпустил серию pin-Up рисунков «Ladies in Distress» («Леди в беде»), героинями которых стали симпатичные девушки, чьи трусики мистическим образом падали в то время, как руки были заняты покупками, шляпными коробками, кошельками и прочим женским скарбом.

Фото: соцсети

До появления колготок дамы носили чулки с поясом. Трусики для удобства надевали поверх названной конструкции, а потому ничто не мешало им скользить вниз по ногам, даже помогало — ведь ноги тоже были облачены в скользкий нейлон!

Сто морщин на чулке

Кто сказал, что лучше сто морщин на лице, чем одна на чулке? Почему женщинам стыдно иметь морщины на чулках, а на лице допустимо? Если заняться изучением фотографий до появления лайкры, то обнаружим, что морщины на чулках в области щиколоток были обычным явлением. И, если сейчас тонким женским чулкам от этой напасти удалось избавиться, то мужские носки со складками на сгибах остаются привычной картиной.

Фото: Cervin

Бельевая индустрия веками искала способы надёжно и удобно прикрепить чулки к чему-нибудь иному, а не к ногам. Наконец в 1878-м году это случилось: производитель нижнего белья и корсетов M. Fédéoul Dieudonné (Федеул Дьедонне) из Франции придумал пояс для поддержки чулок. Модельер того времени Madeleine Vionnet (Мадлен Вионне), ставшая одним из ведущих дизайнеров в Париже между двумя войнами (1919-1939), как-то поинтересовалась у Дьедонне о том, как к нему пришла идея создания пояса для чулок. Дьедонне в письме ответил так:

Морщина на лице простительнее, чем складка на чулке. Я искал способ избавить вас от этого, любезные дамы, и я его всё-таки нашёл.

Это высказывание отличается от привычной нам фразы «лучше сто морщин на лице, чем одна на чулке». Вариант про сотню морщин приписывают Coco Chanel (Коко Шанель), которая создала и пропагандировала стиль «роскошной простоты».

Но избавление от складок на чулках по методу Дьедонне ни идёт ни в какое сравнение с современными достижениями в этом вопросе. Во времена Дьедонне, Мадлен Вионне и Коко Шанель регулировка длины подтяжек, которыми чулки крепились к поясу, была настоящим искусством: их нужно было крепить так, чтобы чулки от лишнего натяжения не порвались и не выскользнули, но и не слабо, чтобы не образовались складки. В чулках на поясе нужно было двигаться осторожно, и любой манёвр с усаживанием и вставанием был рискованным: чулок мог отстегнуться, крепление могло сдвинуться, и тогда было необходимо срочно уединиться и привести всю конструкцию в порядок.

Эффект Монро

Кто из мальчишек в подростковом возрасте не развлекался задиранием подолов девчоночьих платьев? Времена чулок на поясе минули, а эта забава всё ещё жива. Мужскую страсть к подглядыванию не раз использовали в свих целях маркетологи. Один из вошедших в историю примеров — съёмки фильма «Зуд седьмого года» с участием Мэрилин Монро.

15 сентября 1954 года 5000 зрителей к часу ночи собрались у продуктового магазина на перекрёстке 51-й улицы и Лексингтон-авеню в Нью-Йорке — им обещали показать трусики Мэрилин Монро: именно в этом месте снимали пикантный эпизод с подолом платья, вздымающимся на потоках тёплого воздуха подземной вентиляции.

Мэрилин, как позже писали, очень стеснялась предстоящих съёмок откровенной по тем временам сцены, а потому надела не одну, а целых две пары трусиков.

Монро, как это обычно с ней случалось, забывала текст, а толпа на специально сооружённых трибунах свистела и улюлюкала. Режиссёр переснимал сцену 40 раз, и каждый раз гофированный подол платья актрисы взлетал, открывая трусики.

Потока воздуха из вентиляционной шахты метрополитена было недостаточно, чтобы поднять подол, а потому под решёткой притаился работник с вентилятором, и во многом благодаря его стараниям сцена вышла эффектной.

Среди собравшихся были фотографы и репортёры — многих пригласили специально, с целью прорекламировать будущий фильм. Ни один из дублей, снятых на улице, не войдёт в окончательную версию — знаменитую сцену в конце концов переснимут в павильоне, но трусики Монро не будут мелькать в кадре. Множество снимков, сделанных фотографами, действительно станут отличной рекламой, и одновременно события той ночи окажутся причиной скорого развода Монро с бейсболистом Джо ДиМаджио, который тоже наблюдал за съёмками и боролся с приступами ревности. Говорят, что на следующий съёмочный день Мэрилин пришла с синяками.

Сцену назовут важным этапом революции в мире нижнего белья, так как модель трусиков, которые были на Мэрилин, станут культовыми: именно с того момента дизайнеры по всему миру начнут создавать нижнее бельё разнообразных форм и цветов.

Съёмки сцены с платьем оказались отличным маркетинговым ходом: в 1955-м году, когда состоялась премьера, успех был ошеломительным, и даже затраты на 40 дублей с Монро были окуплены с лихвой. Позже пикантные случаи со вздыманием подола платья назовут «эффектом» или «синдромом Монро». Папарацци зафиксировали минимум 5 случаев, когда «синдром Монро» проявлялся у Кейт Миддлтон.

Фото: соцсети

Чтобы избежать этого казуса, подолы платьев утяжеляют специальными грузиками или монетами. Считается, что к именно такому способу прибегает портниха королевы Елизаветы II.

Вы заметили, как с веками изменились нравы? Если 700 лет назад считалось крайне неприличным обронить подвязку, и для спасения чести дамы приходилось создавать новый рыцарский орден, то лет 600 спустя, когда рвались бельевые резинки и трусики летели вниз, это лишь стало темой для серии забавных картинок, а сегодня герцогиню Кембриджскую фотографируют в платье с поднявшимся подолом и публикуют снимки в СМИ.